[RedWhite]

Согласно комментариям экспертов, экипаж слишком поздно применил взлетный режим
В СМИ появился фрагмент переговоров экипажа самолета Як-42, разбившегося 7 сентября под Ярославлем. В катастрофе погибли все хоккеисты хоккейного клуба «Локомотив». Свои комментарии разговору пилотов дал заслуженный летчик-испытатель, Герой России Анатолий Кнышов.
Расшифровка выглядит следующим образом:
Командир: 74,76.
Бортинженер: 74,76.
Командир: Время, фары. Взлетаем, рубеж 190.
Командир: Три, четыре, пять, номинал.
Бортинженер: На номинальном.
Бортинженер: Скорость растет. Параметры в норме. 130, 150, 170, 190, 210.
Командир: Взлетный.
Бортинженер: 220, 230.
Второй пилот: Наверное, стабилизатор.
Командир: Взлетный, взлетный, стабилизатор.
Второй пилот: Что ты делаешь?
Командир: Взлетный.
Бортинженер: Взлетный.
Командир: Ненормативная лексика.
Второй пилот: Андрюха!
Как пояснил заслуженный летчик-испытатель, Герой России Анатолий Кнышов, фрагмент представляет собой запись команд экипажа сразу после того, как диспетчер разрешил им взлет, и самолет еще стоял на тормозах.
По словам летчика, 74, 76 – это параметры режима двигателя. Пилоты готовятся к взлету.
Выруливает сам командир. Далее он напоминает скорость: 190. Это так называемая «точка принятия решения». Если до 190 произойдет отказ систем или двигателя, экипаж обязан остановиться.
Затем командир отсчитывает секунды, через которые двигатель выйдет на номинальный режим - полной нефорсированной тяги. На этом режиме летают очень редко, и то если самолет летит пустой. Все самолеты с грузом взлетают на взлетном режиме.
После того как бортинженер подтверждает «номинальный режим», самолет уже находится в разбеге. Перечисляются отметки достижения скорости. «Точка принятия решения» (190) миновала, отсутствие дополнительной информации означает, что все системы работают нормально.
210 - это почти скорость отрыва, но тут командир неожиданно меняет номинальный режим на взлетный, и почему это происходит так поздно - непонятно. Кнышов отметил, что обычно о режиме договариваются еще на стоянке самолета, и в процессе взлета это не решается.
220, 230 - это уже скорость отрыва. Командир должен взять штурвал на себя. Но, судя по дальнейшим переговорам, он этого не сделал, или же штурвал не пошел. Вместо того чтобы моментально и легко оторваться от полосы, самолет отрывается лишь слегка. Упоминание стабилизатора наводит на мысль, что что-то произошло с продольным органом управления - стабилизатором и рулями высоты.
По мнению летчика, оказались застопорены рули высоты, которые не дали выправить самолет для взлета под нужным углом.
«Рули стопорят, когда самолет стоит на стоянке, так как от порывов ветра они могут сломаться, - пояснил Кнышов. - В этом состоянии они неуправляемы».
Из дальнейшего ясно, что экипаж, видимо, пытался исправить ситуацию. Кому адресован вопрос второго пилота – «Что ты делаешь?» - не понятно.
Ранее сообщалось, что возможной причиной трагедии мог стать недостаток опыта у пилотов. Командир экипажа, 44-летний Андрей Соломенцев, налетал на Як-42 1600 часов, второй пилот - 49-летний Игорь Жевелов - 600 часов. В Росавиации и среди экспертов считают, что это достаточный опыт для управления таким бортом.
Согласно выводам Межгосударственного авиационного комитета, набрать нужную для взлета высоту самолету не дала «дополнительная сила торможения».